Вера Камша "От войны до войны"

Это уже похоже на какую-то традицию, но если вам показалось, что Токи что-то бросил, вспомните об этом через год и один месяц – Токи непременно возьмётся снова. Потому что очень не любит незаконченные дела. Просто ужасно не любит.
Вот и второй том "Отблесков Этерны" соизволил быть прочитанным именно через такой промежуток времени после тома первого. Подходить к нему было значительно проще. Радужных иллюзий я уже не питал, разочаровать никого своим мнением не боялся, основные наклонности автора смутно помнил, представление о персонажах где-то в закромах памяти хранил. Представление, но не имена и годы жизни. А потому, открыв "Талигойскую балладу", был ничуть не смущен кажущимися немного измененными именами. А война там стабильно какая-то идёт. Токи войны никогда не любил, а потому обособлять их не стремился. Вот мир разный бывает, а война… Ну война, очередная.
И пока Токи ни сном ни духом ничего не подозревал, в книжке убили Алву. Совершенно глупо и нелепо, а потому категорически неправильно. Токи не оценил.

Многие не любят, когда автор создаёт "джокеров", я очень не люблю, когда он джокеров убивает. Возможно автору действительно надоедает идеальная игрушка (это вообще свойство всех идеальных вещей, которое, к слову сказать, резко выводит их из этого разряда), но если любого другого персонажа можно убрать чисто, покрыть более сильной картой, то "джокера" крыть нечем. И в своем желании освободить место для новых героев и событий автор придумывает для него совершенно нелепый, ну давайте честно, идиотский конец. Так было с Кюдзо в Samurai 7, так было с ГлавЗлодеем Soul Eaterа, так, уверен, было с ещё множеством персонажей. Так же было и с Алвой. Первым, который Рамиро. И позже я чуть было не подумал, что то же случится с Алвой Рокэ. Но видимо ситуация была не столь глупа, чтобы избавиться от очередного джокера в колоде.
Выходит, они гибнут исключительно от глупости. Авторской, разумеется, ибо джокер умён, красив и силен - ему по статусу положено. И раз уж у нас последнее время перманентно отовсюду выскакивает тема Кеншина, вспомним и Вацуки, который своего джокера знал, а потому: а) не убивал и не порывался, б) использовал крайне редко, чтобы не портить непредопределенность ситуаций. Но что Вацуки один из умнейших авторов, Токи понял давно, не в пример ответу на вопрос, почему же остальным авторам джокеров непременно нужно убивать, ведь они и так с радостью уходят. Живые и сами.

А книжка странная, да. Вероятно потому и проглотилась легко, и третью часть Токи читать уже взялся. Странно же для меня больше всего то, что все до единого персонажи страдают. Разве что кроме одного, но тот скучает четверть года, а как по мне, тоже то ещё страдание х) Впрочем, трава под названием Камша по прежнему неплохо проветривает голову. Неисчислимое количество имён, дат и событий создаёт там выдувающий всю пыль миниатюрный ураганчик, начавшие появляться мистические твари радуют воображение. А вот знаки препинания местами совсем не радуют. То ли у меня очередные глюки, тоже бывает.

Ну а на десерт вам, господа, пара цитат. Ничего особенно ценного на этот раз не нашлось, но на безрыбье и с голодухи потянет. А то очень уж давно у нас в книжках цитат не ловилось. 

"Настоящее отчаяние не ходит под руку с болтовней. Тот, то не хочет жить, умирает молча."

"В ногах правды нет. Впрочем, чем она есть, никто не знает".

Jane Austen "Emma" / Джейн Остин "Эмма"

Marriage, marriage, how long do you wanna talk about marriages?! – Негодовал Токи, почему-то на английском языке, вероятно, вторя языку оригинала. Ну право, господа, разве можно всю книгу говорить только о том, кто в кого влюблен, кто на ком женился, кого с кем следует свести, какая пара стоит друг друга, а какая сошлась неудачно. Прерываться от столь увлекательного занятия позволяется только ради танцев, приемов и написания писем. Впрочем нет, у писем содержание практически то же, да ещё и предложения рук и прочих частей тушки среди них затесались. Ну и happy end, разумеется, где все поженились и стали безмерно счастливы. Противно и приторно, как масляный крем (да простят меня любители розочек на тортах)!
Стоит, пожалуй, где-нибудь на самом видном месте написать крупными буквами:
"Никаких детективов и дамских романов, Токи! У тебя на них аллергия, как на дамские романы, так и почти физическая. Ну и да, Пуаро – исключение, экранизации тоже. И японская литература любого жанра не в счет, Ибо."

Мегуми
Мне не возмжно, а совершенно точно не нравятся истории подобного плана. Притом я это заранее знаю и тем не менее берусь за прочтение. Редкая форма мазохизма? Увы, всё не так весело. Мне интересен культурный аспект, идея, характеры. По большому счету, в большинстве произведений, мной когда-либо прочтенных, на сюжет мне было глубоко наплевать. Герои могут 1000 страниц спать и что-нибудь жевать в перерывах, но если им снятся сны с офигительными идеями, если они обсуждают за едой интересные темы - да! Мусоленье всю книгу одной, притом так и не раскрытой темы, когда была возможность "повернуть шахматную доску" и сказать гораздо большее - нет.
Когда книга не дает мне ничего взамен потраченного времени, мне не за что её любить. Некоторые произведения могут предоставить в распоряжение читателя только пустоту, но пустота - это что-то, и иогда много более ченное, чем содержание. Но нет, мне совершенно неинтересно читать книгу, взятую с определенной целью, узнав в итоге только то, что по интересующей меня теме я так и не узнал ничего нового.

Прочесть "Гордость и предубеждение" я когда-нибудь соберусь, руководствуясь мотивом "классику знать надо". Говорят, это произведение у Остин на уровень выше прочих. Что ж, будем надеяться. Потому что я привык к тому, что история систематически выбрасывает за собой мусор, а потому из произведений 18-19 веков до нас доходит обычно что-то либо действительно стоящее, либо же достаточно полно отражающее эпоху.
Но раз уж мы принялись спорить, скажу ещё и то, что экранизацию заменой книги я не считаю. Объектом для сравнения угла обзора автора и режиссера - да, но книга и фильм всегда останутся самостоятельными произведениями, ни одно из которых в полной мере не сможет заменить второе. В противном случае у нас остаются ещё и сборники кратких содержаний. Но это уже и вовсе пошлость, мне кажется.

Абэ Кобо "Чужое лицо"

Сегодня у нас будет весьма странный пост, господа, предупреждаю сразу. Во-первых, читать вам придется очень много, во-вторых, преимущественно не меня, а самого Кобэ, а в-третьих, о книге рассуждает он сам, а Токи думает лишь о Кафке, красоте и вариантах развития сюжета. И о фильме ещё. Одноименном и лишь чуть менее прекрасном, чем оригинальное произведение.

"Чужое лицо" – пожалуй, единственное произведение Абэ, которое не вызывает у меня некоторого отторжения. Потому как, хотя я уже не раз об этом говорил, у Кобо просто потрясающие идеи, но такой взгляд на мир, от которого то ли шагать и вешаться дружными рядами, то ли становиться неисправимым оптимистом. И как в "Бродячем Времени" я от лица Шина говорил про Кафку: "я его когда-то начитался и понял, что если не свихнёшься в процессе, потом жизнь полюбишь до одури", так теперь могу повторить это уже от своего лица и про Абэ Кобо. Они с Кафкой действительно чем-то очень похожи. И сдается мне, не только ощущениями читающего.

А теперь о книге говорит сам Кобо, поскольку я не вижу смысла в пересказе идей, предельно точно сформулированных им самостоятельно. Кстати, и в этом отношении "Чужое лицо" выделяется среди прочих работ Абэ: обычно идеи у него плавно растекаются по всему тексту и собрать их воедино можно только уже по окончании прочтения, а порой и лишь некоторое время спустя. В этом же романе Кобо четко озвучивает практически все идеи, затем проверяя их, развивая, отвергая. И, разумеется, из всех первоначальных идей можно попробовать, как из кубиков, собрать что-то большее. Но оно, господа, у каждого своё, так что моё дело – дать вам набор кубиков и предложить сыграть

"Правда, как было бы хорошо, если бы все люди на земле вдруг лишились глаз или забыли о существовании света. Наконец удалось бы достигнуть единодушия относительно формы. Все люди согласились бы, что хлеб – это хлеб, независимо от того, треугольный он или круглый."

"Только если не скрываешь от другого, что маска есть маска, имеет смысл надеть её. Возьми косметику женщин, столь нелюбимую тобой, - никто не пытается скрыть, что это косметика."

А теперь, пожалуй, можно рассказать и про одноименный фильм. Самое время, как мне кажется.
Начнем с того, что фильм потрясающе снят, вплоть до того, что при прочтении книги мне представлялась практически такая же Маска. Разумеется, когда она во всём своем великолепии ожила, Токи был просто в восторге. Впрочем, не Маской единой фильм хорош. Честно признаться, сперва я совсем не ожидал от него чего-то особенного, поскольку экранизация "Женщины в песках" до сих пор видится мне совершенно провальной. Видимо, в этом случае резкое отличие романа от других произведений Кобо сыграло синематографу на руку.
Насторожило меня поначалу и то, что фильм не отражает книгу, как она есть, он добавляет зеркалу кривизну, вводит фигуру творца – врача, создавшего маску. И раскрывает с появлением этого персонажа тему о свободе и одиночестве, намеченную, но так не озвученную в своем итоговом варианте в книге. Творца необходимо уничтожить, потому что свобода – это одиночество. Причем в смысле наиболее полном: Некто не только не имеет привязанностей и постоянства в чем бы то ни было, но должен превратиться в Никто. Тогда его никто не будет знать, и ничто не остановит – не станет рамок, наступит свобода.
Интересен фильм и тем, что он разворачивает и доводит до логического завершения варианты, отброшенные в книге. Он дает Маске ещё один шанс взять верх, ещё один шанс Лицу стать самим собой. И очень в этих попытках всё уладить и вернуть на круги своя напоминает "Дориана Грея". Скрытое уродство проявляется, безнаказанность окрыляет его, спускает с цепи…
И кто-то, посмеиваясь, наблюдает, чем же всё закончится на этот раз.

Отредактировано Tokidoki (2012-04-04 22:58:02)

Нацумэ Сосэки "Mon /The Gate / Врата"

"The Gate" Токи притащил с собой ещё из Лондона, а взялся за книгу только в марте. И закончил читать небольшое произведение лишь в мае, потому что Токи немного балбес и параллельно умудрился читать 5 книжек. Теперь четыре) Свою роль в затянувшемся процессе сыграл и язык изложения, но главную, пожалуй, стоит отдать нежеланию Токи заканчивать читать книгу. Мне нравился сам процесс поглощения 5-10 страниц в день, никаких итогов и результатов я не ожидал и видеть их в общем-то не хотел, потому что прекрасно понимал - они будут печальны. Итоги, тем не менее, появились – это, пожалуй, их основное свойство: что бы ты ни делал или не делал, а итоги всегда появятся. Рано или поздно, так или иначе. Фрай снова был прав, ведь сбывшееся желание по сути своей тот же итог.
Но как и подавляющее большинство японских авторов, Сосэки был не столь оптимистичен, как Фрай. Кроме того книга не пестрила красками, не бурлила жизнью и вообще вела себя в лучших традициях недвижимости, невидимости, невмешательства и вселенской печали. Но о печали, наверное, стоит говорить отдельно и желательно не сегодня.
Что же касается всего остального, ...Что же касается недвижимости, всё предельно просто: действие большую часть времени происходит лишь в одном месте – доме, временами перетекая в дом соседний, а под конец книги заглянув в отрезанный от мира уголок. Из недвижимости проистекает и невидимость – невидимость героев для мира и мира для героев. Будто бы случайная встреча с кипящим жизнью миром просто поражает героя, мир для него нов, ярок и привлекателен, но с другой стороны неизвестен, непредсказуем и несколько пугающ. А потому герой возвращается в дом. Дом спокоен, тих и безопасен. Мир больше не вмешивается в жизнь героя, герой не пытается изменить что-то в мире.
И если снова вспомнить о любимых Токи монетах, у них – да, да, я вам уже надоел с этим приемом – непременно есть другая сторона. Есть другой герой, пусть и второстепенный, но он - человек мира. Он любит мир, не боится нового, а интересуется им, вмешивается в жизнь этого мира и оба получают от того удовольствие. Но у главного героя, - давайте начнем звать его по имени – Соскэ, есть оправдание своей боязни перед миром:
'His world is very large, isn't it?' (Его мир, должно быть, огромен?)
'It should be, with all the time he has on his hands.' (Пожалуй, учитывая сколько у него свободного времени.)
Соскэ проще думать, что сколько времени у человека в руках, столько ему положено и мира. Если кто-то владеет всем временем, он владеет и всем миром, а он, Соскэ, практически лишен свободного времени, а потому и мир для него чужд. Тем не менее героя тянет к миру, а потому он получает удовольствие от компании человека мира.

Но сдается мне, человек всегда играет главную роль в своей собственной жизни. Любая декорация остается лишь декорацией, и даже массовка может выполнять одно и то же, восприятие в преимуществе своем зависит от главного героя. Попробуйте проиграть в голове вот такой эпизод: человек приезжает в другую страну, и там его убивают. Если не детализировать ситуацию, вариантов может получиться бесконечное множество, не так ли? Так что в первом случае убьют выдающегося политического деятеля Ито Хиробуми, а во втором – никому не известного Соскэ. Помните, что декорации и массовка остаются прежними, мы заменяем лишь исполнителя главной роли. Попробовали? А теперь цитата:
'If it had been a flunkey like me, it would be terrible, all right. But for someone like Ito, it was to his advantage to go to Harbin and be assassinated.' For the first time since the topic had come up Sosuke's voice carried expression.
'Why do you say that?' Oyone asked in surprise.
'By being assassinated he stands a good chance of becoming a famous historical figure. He could never have achieved that just by dying.'
(- Если бы это случилось с неудачником вроде меня, было бы ужасно, ты права. Но для такого человека, как Ито, есть свое преимущество в том, чтобы поехать в Харбин и быть убитым там. – Впервые с того момента, как тема была поднята, голос Соскэ приобрел какое-то выражение.
- Почему ты так говоришь? – Удивилась Ойонэ.
- Для него быть убитым – хороший шанс стать известной исторической личностью. Просто умерев он бы никогда подобного не добился.)

Соскэ сам отводит себе роль неудачника. Притом печального и ничего не стоящего. Он как бы отстраняется от управления своей жизнью, и даже когда во время сокращения многих сотрудников его оставляют на работе и даже, в отличие от многих из оставленных, поднимают ему зарплату, он не начинает видеть в себе хоть какую-то ценность. На общую радость наступившей весне и приближающемуся лету он отвечает лишь, что скоро вновь наступит зима.

Большую часть собственного времени проводя на работе, Соскэ считает, что время нельзя тратить впустую. В этом я с ним, казалось бы, совершенно согласен, только вот понимание слова "впустую" у нас совершенно разное. Для Токи "впустую" значит без удовольствия или собственной пользы, для Соскэ - без определенной цели или видимого результата. И потому он не может понять смысла слов 'You needn't fear that coming here has been a loss. If you sit only ten minutes, you will get ten minutes value from your sitting, and if twenty minutes, twenty. Besides, if you succeed in making the initial breakthrough, you can continue your practice even without remaining here.' (Не следует бояться, что приход сюда был ошибкой. Если ты просидел всего 10 минут, то получишь 10-минутный результат от сидения, а если 20 – 20-минутный. Кроме того, если тебе удалось совершить хоть небольшой прорыв, ты сможешь продолжать практику и не оставаясь здесь.)

Возможно, кусочек времени и действительно равен кусочку мира. Дело лишь в том, что потраченное время величина всегда положительная, нельзя потратить его, не получив ничего взамен. Однако кусочек мира может быть столь мал, что вы его просто не заметите. Некоторые, как Соскэ, не замечают и катящиеся мимо них булыжники. Они настолько погружены в себя и личное болото вселенской печали, что не видят ничего кроме этого. А разнообразные кусочки мира в болоте тонут и довольно быстро © общеизвестный факт.

Ну и конечно же врата. Я был ничуть не удивлен тому, что они закрыты. Закрыты потому, что сам Соскэ никогда по-настоящему не хотел, чтобы они были открыты. Он подошел к вратам, констатировал, что они закрыты, развернулся и ушел. Не подождал, не постучал, не попробовал их открыть или узнать, что для этого требуется. Он ушел от врат, будто они были всего лишь одним из многочисленных доказательств его никчемности. И вновь доказал её. Самому себе. Пожалуй, это занятие на протяжении уже долгого времени удавалось Соскэ лучше всего.

P.S. Книга разобрана исключительно в отношении главного героя, потому как все немногочисленные события подаются автором именно через призму данного персонажа. Иные герои выполняют в истории лишь роль массовки, как бы часто ни появлялись.
* перевод мой

Адамс Дуглас - Серия книг "Автостопом по галактике"

Своё отношение к серии книг "Путеводителя" наиболее четко я бы выразил, пожалуй, названием пятой книги серии - Mostly Harmless (в основном безвредна). Потому что если книжки читать с некоторым осмыслением, вреда от них никогда не будет, а не понравится – ну что уж там, всё субъективно в этом мире. А я ещё и пару-тройку карманного формата идеек из них почерпнул, так что было бы с чего жаловаться.
Жаловаться, в конце концов, следовало бы на себя и в основном за то, что поняв неинтересность для себя темы и совершенно неудобоваримый для организма стиль авторского изложения, Токи продолжил читать. Мало того продолжил, так он до середины третьей книги выдержал аудиоверсию и до трети второй книги бумажную (вот ту бы упертость да в нужное русло). С одной стороны, конечно, английский подучил, с другой – чуть не утонул в авторских неологизмах и заковыристых названиях. На русифицированный вариант я краем глаза тоже глянул – ужаснулся и решил дальше воевать с англо-неологизмами.

И по поводу того, что я не люблю долго и содержательно ругаться, пост этот будет коротким (почаще бы я ругался при таком раскладе, да?). По карманной идее из двух первых книг и фильм, который Токи сдуру же посмотрел ещё в ноябре месяце, но даже не подумал насторожиться.

Книга первая, «Руководство для путешествующих автостопом по Галактике» / The Hitch-Hiker’s Guide To The Galaxy

One of the things Ford Prefect had always found hardest to understand about human beings was their habit of continually stating and repeating the obvious, as in It’s a nice day , or You’re very tall , or Oh dear you seem to have fallen down a thirty-foot well, are you alright ? At first Ford had formed a theory to account for this strange behavior. If human beings don’t keep exercising their lips, he thought, their mouths probably seize up. After a few months’ consideration and observation he abandoned this theory in favour of a new one. If they don’t keep on exercising their lips, he thought, their brains start working. After a while he abandoned this one as well as being obstructively cynical and decided he quite liked human beings after all, but he always remained desperately worried about the terrible number of things they didn’t know about.
(* Одной из самых сложных для понимания вещей о людях Форд Префект находил их привычку постоянно утверждать и повторять очевидности, как "сегодня прекрасный день", или "ты такой высокий", или "О, милый, кажется, ты упал с 30 футов, ты в порядке?". Сперва Форд создал теорию для объяснения этого странного явления. Если человеческие создания не тренируют губы, - думал он, - у них заклинивает рты. Несколько месяцев наблюдений спустя он отказался от этой гипотезы в пользу новой. Если они не тренируют губы, - постановил он, - их мозги перестают работать. Вскоре он отверг и эту тоже, как ужасно циничную, и решил, что, в общем-то, даже любит людей, но колоссальное количество вещей, которых они не знают, не переставало его крайне беспокоить.
* перевод мой двухминутный, не взыщите)

Книга вторая, «Ресторан в конце Вселенной» / The Restaurant At The End Of The Universe

The guide is definitive. Reality is frequently inaccurate
(**Путеводитель завершен и точен. Реальность зачастую неточна / ошибочна.
** перевод весьма приблизительный, бо точный смысл фразы с такой же краткостью не предать)

Оставшиеся три книги – удел стойких, Токи не осилил и вряд ли когда до них доберется.

И… фильм. Являет собой экранизацию первой книги серии. Сюжет один в один, разве что отдельные куски стоят в различной последовательности. Но если книга чем-то и ценна, то фильм вышел ужасно глупый. С американским хэппи-эндом, конечно, но все возможно интересные идеи были в нём поданы так, что их хотелось разве что высмеять и забыть, как дешевый ужастик. Вопрос только в том, зачем подавать идеи, уничтожая их в процессе сервировки.

Мещеряков А.Н. Любовь к пространству, Записки у обочины, Записки прошлого человека

"Если не знаешь, ехать или нет – надо ехать. Если не знаешь, любить или не любить – значит не любить."
Хорошая фраза, все бы так делали. Я бы ещё добавил "если не знаешь, читать или не читать – читай, если не знаешь, есть или не есть – не ешь". И да, "ехать" и "любить" я толкую несколько расширительно. Хотя вроде бы и так неплохо.
А вообще странные мысли порой дяденька думает. И занятные тоже думает, но почему-то странные как раз и не очень занятные – парадокс. А некоторые думает так, что Токи они понятны плохо, потому что шаблонны слишком, а Токи привык считать, что слишком шаблонного на самом деле не существует. Видимо, пора рвать собственные сложившиеся стереотипы, а то развелось их, понимаешь.

Думает дяденька Мещеряков по принципу Кэнко Хоши (он же Хоси по Поливанову), в чём сам и признается. Кэнко Хоши, ежели что, это японец средневековый, что записки от скуки писал. Говорят, нашли их потом и в книжку слепили. Так и назвали "Записки от скуки". Но этот ещё не ленивый был, вот кто-то и вовсе "Записки у изголовья" писал, так тому человеку и вставать-то видно лень было. Но Токи записки у изголовья ещё не читал, а потому сказать про них ничего не может. Вот "от скуки" читал, могу подтвердить – большинство правда от скуки. А в общем же и целом, как я уже когда-то говорил, это дайрик 14 века – что вижу, то пою.
Вот и у Мещерякова – что вижу, о чем вспомнилось, что подумалось. А что подумалось (особенно когда спонтанно) записывать надо. Потом фиг вспомнишь, такая идея пропасть может. Вот про спагетти например:

"Каждый, кому довелось впервые встать на раздаче спагетти в столовой, подтвердит: ввиду своей длины эти макаронные изделия совершенно невозможно разделить поровну без соответствующей и весьма длительной практики. Всякому также известно, что Италия – это страна контрастов, там небывалая роскошь соседствует с такой же нищетой. По моему мнению, такое неравенство первоначально происходит именно потому, что в те незапамятные времена, когда итальянцы изобрели спагетти, они ещё не научились делить их поровну. А теперь – поезд ушел."

Прекрасная теория социального неравенства. А главное звучит внушительно, "Теория Спагетти"!
Но в общем-то я сегодня тоже ленив на рассуждения и выдумки, а потому, прекрасно то понимая, чушь несу полнейшую, из пустого в порожнее слова перегоняю и над авторским стилем письма тихо сам с собой прикалываюсь. Перечитал человек сказок и средневековых текстов, ну и что же. Учёным он от того плохим не стал, наоборот даже. И научные тексты у него может по этой же причине очень удобоваримые, не сухие.

Но то про "Записки". А вот "Любовь к пространству" Токи неприятна была. Очень пепельницу в каком-нибудь подъезде напоминает. Каждый придет, окурок затушит, плюнет, а чистить нету дураков. И стоит она, красота неописуемая, и сразу разрухой пахнет. А потом придёт кто и ругаться начнёт, руками махать, спорить. И победят в том споре неправые, потому что кричат громче и к аудитории подлизываются. И опять противно станет. Всем. Но они продолжат в том же духе.

P.S. вышенаписанный текст не следует воспринимать сколько-нибудь серьёзно. Это действительно была скорее пародия на Мещеряковские записки, представляющая собой полную билиберду и отсебятину. С другой стороны, как мне кажется, впечатление от книги текст передаёт достаточно ярко, чем свою функцию в общем-то и выполняет.

Вадим Смоленский "Записки гайдзина"

"Помидор – фрукт. Но помните, что его не кладут во фруктовый салат". Если выражаться умными словами, эта фраза - лейтмотив всей книги, хотя найдена она мной была в совершенно другом месте.
Знающие хотя бы в общих чертах культуру Японии согласятся со мной в том, что гайдзин навсегда останется там гайдзином. Не потому что не знает языка или просто плохой, а потому что не свой. Хотя вроде уже и не чужой, и даже на тэнгу совсем не похож. Был бы чужой, был бы, пожалуй, "tanin", а он gaijin. И как замечал сам автор, это прекрасно укладывается в любимую человечеством систему деления на 2: "Х" и "не Х".
При том, что взгляд японцев на гайдзинов вместе со всей своей занимательной историей освещён довольно ярко и под разными углами, взгляд гайдзинов на японцев моему глазу ещё не попадался. А он тоже занимателен и разнообразен. Зато стереотипы неизменны и по-прежнему остаются стереотипами. Попыток их понять и объяснить в книжке, кстати, некоторое количество тоже принимается. Удачных и не очень, но тут уж на вкус и цвет.

Но давайте честно, господа, не так важен в этом томике культурологический аспект. Я, по крайней мере, для себя ничего нового о культуре японской не подцепил. О русской – быть может. Но не ценитель я русской культуры, что сделаешь. Куда более интересным оказалось то, что из собственных рассуждений и (в общем-то малозначительных) жизненных эпизодов можно слепить действительно классную книжку. И вроде бы не первая это подобного рода игрушка, не единственный собственный пост я писал в подобном духе, да и чужих я перечитал не одну сотню, а тут вдруг стукнуло. А значит, вовремя, а значит, я могу что-то из этого понять. Вопрос, разумеется, что именно? Сдаётся мне, очередную простую, но очень качественно забытую истину: чтобы книжка о незначительных моментах твоей жизни пользовалась популярностью и нравилась читателю, нужно уметь либо классно жить, либо ещё более классно рассказывать. Чтобы обо всём, как о большом и увлекательном приключении. Хотя второе, мне кажется, весьма часто проистекает из первого. В любом случае, даже если я и не прав, лучше иметь в запасе обе способности. Такие лишними не бывают.
И улыбайтесь, господа, улыбайтесь!

Отредактировано Tokidoki (2012-06-01 22:38:36)

МиsаО
Акунин на самом деле очень умный товарищ и, кстати, неплохой переводчик с японского) Я знакомство с серией о Фандоркине честно закончил на первых двух книгах (Азазель и Левиафан), зато с большим удовольствем читаю его ЖЖ.

Я тоже очень много читаю (читала по крайней мере, т.к. сейчас времени практически нет), но в основном классику:
Хроники Нарнии (Клайв С. Льюис)
Шерлок Холмс (Артур Конан Доил)
Три мушкетера, Двадцать лет спустя(кстати даже больше нравится, чем ТМ),виконт де Бражелон (Александр Дюма)
Трое в лодке, не считая собаки(Джером лапка Джером)
Волшебник изумрудного города, и т.д.(я на нем выросла)
Гордость и предубеждение(Джейн Остин)-на любителя
Цикл "Великолепная пятерка"(Энид Блайтон)-детский детектив
Таинственный остров(Жюль Верн)-единственное из списка школьной литературы мне понравился
Пуаро(Агата Кристи)
Гарри Поттер(Джоан Кетлин Роулинг)
Много еще чего, сразу и не вспомню-прочитал-забыл,но первые 3-на всю жизнь запомню, и, конечно же "Rurouni Kenshin"-даже не потому, что классика-просто нравится,в душу запало)

Аригато, Мегуми-доно)

молодец, так и надо:)

Соврала, простите) это был Юкио Мисима)
Кстати, вот прочла его "Исповедь маски" (снова в акунинском переводе) и мне понравилось. Книга довольно своеобразная, на любителя, но интересна еще и с точки зрения ее автобиографичности, хотя это не совсем автобиография, но зато эта книга помогает нам лучше понять Мисиму.

Герберт Уэллс "Человек-невидимка, Машина времени, Остров доктора Моро, Рассказы"

Собравшись 20-го июня в Вологду, Токи намерено не взял с собой ни одной книжки. Теоретически у него, конечно, был e-book с доступом ко всему, что душе угодно, но душе в тот момент была угодна исключительно "Cambridge world history of food", которая за своим колоссальным объёмом и не лучшей усваиваемостью организмом так пока и не долисталась мной дальше сотой с чем-то страницы. Но тут всё ещё впереди. Дабы не смущать меня своим присутствием, и-бук с повисшим в нём незавершенным делом был отправлен в ящик стола, а Токи принялся за инспекцию родительских книжных полок. Решив воспользоваться методом научного тыка с небольшой поправкой на то, что если попадётся детектив, его можно вернуть на место и попробовать снова, Токи с первого же раза вытянул нестандартного, но весьма увесистого формата томик Герберта Уэллса и подумал, что, пожалуй, да, пора познакомиться с этим известным "Человеком-невидимкой" и так крепко прицепившейся к Фраю "Дверью в стене".

Что я хотел сказать по прочтению первого в книге произведения, оказавшегося тем самым "Человеком-невидимкой" – "увы и ах". Я честно отметил про себя, что для момента написания это была шикарная и весьма нестандартная мысль, но в остальном же всё вышло довольно банально, сухо и даже немного сонливо. Но Токи продолжил чтение, потому что, во-первых, случайности его подводят крайне редко (если они, конечно, вообще когда-нибудь это делали), а во-вторых, я эту книгу начал, мне её и дочитывать. "Каждое дело…" Ну вы помните)

"Машина Времени" понравилась мне уже чуть больше, по крайней мере, теории в ней высказывались очень интересные, как вот эти, например:
"При виде довольства и обеспеченности, в которой жили эти люди, сходство полов стало мне вполне понятно. Сила мужчины и нежность женщины, семья и разделение труда являются только жестокой необходимостью века, управляемого физической силой. Но там, где народонаселение многочисленно и достигло равновесия, где насилие — редкое явление, рождение многих детей нежелательно для государства, и нет никакой необходимости в существовании семьи. А вместе с тем и разделение полов, вызванное жизнью и потребностью воспитания детей, неизбежно исчезает. Первые признаки этого явления наблюдаются и в наше время, а в том далеком будущем оно уже вполне укоренилось."

"Человечество было сильным, энергичным, оно обладало знаниями; люди употребляли все свои силы на изменение условий своей жизни. А теперь измененные ими условия оказали свое влияние на их потомков.
При новых условиях полного довольства и обеспеченности неутомимая энергия, являющаяся в наше время силой, должна была превратиться в слабость. Даже в наши дни некоторые склонности и желания, когда-то необходимые для выживания человека, стали источником его гибели. Храбрость и воинственность, например, не помогают, а скорее даже мешают жизни цивилизованного человека. В государстве же, основанном на физическом равновесии и обеспеченности, превосходство — физическое или умственное — было бы совершенно неуместно. Я пришел к выводу, что на протяжении бесчисленных лет на земле не существовало ни опасности войн, ни насилия, ни диких зверей, ни болезнетворных микробов, не существовало и необходимости в труде. При таких условиях те, кого мы называем слабыми, были точно так же приспособлены, как и сильные, они уже не были слабыми. Вернее, они были даже лучше приспособлены, потому что сильного подрывала не находящая выхода энергия. Не оставалось сомнения, что удивительная красота виденных мною зданий была результатом последних усилий человечества перед тем, как оно достигло полной гармонии жизни, — последняя победа, после которой был заключен окончательный мир. Такова неизбежная судьба всякой энергии. Достигнув своей конечной цели, она еще ищет выхода в искусстве, в любви, а затем наступает бессилие и упадок."

Но главным событием книги стал для меня "Остров доктора Моро". Не питая ещё со школы особой теплоты к "Робинзону Крузо" и явно не рассчитывая на похожесть произведения на Салтыковские "Как один мужик двух генералов прокормил", особым энтузиазмом я в начале повествования не пылал. Зато потом даже на нещадно палящем солнце несколько часов добровольно валялся, чтобы не отрываясь в тишине взахлёб читать, что же случилось дальше.
Сейчас, некоторое время спустя, я уже не так склонен возвышать "Остров доктора Моро" над остальными произведениями Уэллса. Ведь в своём роде революционными являются они все, а отдавать пальму первенства лишь на том основании, что Токи проиллюстрировали новый вариант ответа на вопрос "а как ещё можно сделать человека?" будет не совсем честно.

"Войну Миров" я пропустил. Отсутствие какой-либо тяги к присутствию инопланетных существ в сюжете незамедлительно сказалось уже при взгляде на название. Кроме того, - думал Токи, так я быстрее доберусь до "Двери в стене".
Оная "Дверь" была последним рассказом в книге, так что стала для меня скорее дверью выхода, нежели чем входа. И как мне на пути к этой двери показалось, за сочинением рассказов Уэллс отдыхал. Все они были остры и оригинальны, во многих присутствовал в тех или иных дозах юмор. Уэллс, который писал рассказы, нравился Токи больше, чем Уэллс, сочинявший романы.

Закрыв за собой Дверь в книгу, умело замаскировавшуюся под заднюю корку, я понял, что все (зелёные и не очень) двери – они внутри, а попытка найти их вовне – лишь очередное проявление нашей странной людской тяги материализовывать собственные мысли. И исчезновение – всего лишь побочное последствие. Притом, как мне теперь кажется, совсем не обязательное.

Lucy Worsley "If Walls Could Talk"

Если бы стены могли говорить, скорее всего, они бы по-прежнему молчали. И писали книги. Потому что просто рассказывать то, что на своём веку (а порой и не одном) повидали стены – занятие неблагодарное – тут записывать надо. Но поскольку ни единого другого органа, окромя ушей, у стен при медосмотре выявлено не было, они молчат. И за неимением доступа к таким ценным источникам информации, история породила профессию историка.
Историки, как и люди прочих профессий, тоже нужны и важны разные. Так что суровые и нелюдимые дядьки-книжники нужны точно так же, как и в большинстве своём занудные школьные учительницы истории, и ничуть не меньше и не больше, чем заражающие своим интересом к происходившему в прошлом реконструкторы и на-себе-пробователи.
Люси Уорсли относится по моей классификации именно к этой последней категории. Умения заражать интересом ей определенно не занимать. Хотите подтверждения? Токи добровольно приобрёл книжку по истории НЕ Японии.

По правде говоря, эта книжка началась для меня вовсе не с книжки, а с 4 серийного одноименного цикла передач, выцепленных на YouTubе (кстати, тоже очень рекомендую). "История Англии в истории 4 комнат" – я купился, господа. И в общем-то действительно получил то, что ожидал, и даже большее.
История жизни в пределах дома и 4 его основных комнат: гостиной, кухни, ванной и спальни со средневековья и по сей день. Если вы любите забавные истории – вам сюда, увлекаетесь дизайном интерьеров – не проходите мимо. Даже если не найдёте для себя чего-то уж совсем ценного и жизненно необходимого, то по крайней мере здорово проведёте время.

Но вот 4 серия передачи заканчивается, а вы хотите продолжения. Вы ищете и… Находите. Книжку автора передачи по вполне гуманной для лондонских книжных цене. Разумеется, вы её покупаете и всю обратную дорогу в самолёте, автобусе, метро и ещё пару дней дома с упоением читаете, пересказывая случайно попавшим в поле зрения людям самые занятные факты. О том, как в английском языке появилось столько разных названий туалета простого общественного, сколько времени занимала уборка викторианской гостиной и как в далёкие суеверные времена можно было защитить спальню от разнокалиберной нечисти.

Если бы стены могли говорить, думаю, они бы всё равно молчали. Потому что история, которую могут рассказать стены – это личная, интимная история дома и его обитателей. Её можно поведать либо только своим, которые и так в курсе и им не интересно, либо записывать, потому что бумага терпит всё. Но рук у стен на том же самом медосмотре обнаружено не было, а рассказывать свои тайны неизвестным людям, пусть и историкам, стены, следуя правилам хорошего тона, наотрез отказываются.
Зато предметы мебели бывают куда более разговорчивыми – проверено историками